Я – режиссерка театра. Как запорожанка в инвалидной коляске ставит инклюзивные спектакли

Марианна Смбатян - запорожская художница, основательница нескольких проектов для людей с инвалидностью, режиссер и актриса инклюзивного театра “Равные возможности”. У нее спинальная амиотрофия Верднига-Гоффмана - девушка не ходит и всегда передвигается на электрическом инвалидном кресле. 

Уже через пару недель, 5 октября, инклюзивный театр Марианны “Равные возможности” презентует третью постановку - “Свет в темноте”. “Заноза” распросила Марианну, легко ли быть одновременно режиссером и актрисой и какие особенности работы с людьми с инвалидностью есть в театре. 

Идея создать инклюзивный театр появилась у меня в 2013 году. Инклюзия значит то, что люди с инвалидностью вместе со здоровыми людьми занимаются каким-либо процессом, без различий и распределений. Около половины актеров - люди с инвалидностью, остальные - здоровые люди.

Мы стали первой инклюзивной труппой в Украине, аналогов тогда не существовало. Люди реагируют на это классно - на первом спектакле в меня не верили, я часто плакала. Но пришел полный зал людей, и они аплодировали не из жалости, я видела, что людям правда нравилось, они плакали. 

“Свет во мраке” - это наш третий спектакль и одновременно самый серьезный. Работа над ним велась больше года, в основе сюжета - серьезная драма. Все события крутятся вокруг жителей одного двора, каждый из которых встречается с разными сложностями и проблемами на своем пути. 

Естественно, написание сценария для такого театра имеет свои особенности, мы не можем просто поставить, например, “Шекспира”, у людей нет таких физических возможностей. Изначально в труппе набралась группа активистов и я по сути писала сценарий под них, учитывая их физические возможности. Так происходит и сейчас - если у нас меняется актер, то надо полностью менять и его роль, ведь инвалидность у каждого разная, возможности - тоже.  Работа над сценарием всех трех спектаклей идет постоянно, потому что состав труппы не постоянен.

Например, даже сейчас, за пару недель до премьеры, у нас поменялась актриса и надо менять все части сценария где была задействована ее героиня. Девушка, которая изначально играла - сильная физически и могла даже на коляске выполнять некоторые “трюки”. Ее сменщица слабее и мне надо поменять многое в сценарии. 

Первые два раза спектакль никто не финансировал. Мы скидывались сами, буквально на все - костюмы, печать афиш, техника. В этом году спектакль вырос уровнем, это уже серьезная драма. Мне даже предложили поучаствовать в гранте, чтобы мы могли сделать все на достойном уровне. 

Самая дорогая вещь - это микрофоны, причем гарнитура, которая одевается на одежду. Цена одного начинается с трех тысяч гривен, а нам надо одиннадцать штук. Сейчас ждем, пока грантодатели закупят их. Кроме этого нужен реквизит - капсулы с имитацией крови, сахарная бутылка, которую можно разбить об голову. 

Репетиции мы до этого месяца проводили в доме Макса Гранта. Он доступен для людей с инвалидностью, там есть пандусы и все условия. В городском дворце детского и юношеского творчества ситуация сложнее - пандус есть только на входе. 

Чтобы взобраться на сцену актерам на колясках надо использовать переносной пандус, а это настоящий квест. Пандус неустойчивый, подниматься по нему просто откровенно стремно. К пятому октября, премьере, нам обещают установить и стационарный, надеемся на это. 

Два года назад мы выступали в ТЮЗе. Там отличное руководство, но очень высокая сцена и пришлось подниматься по такому же переносному пандусу. В итоге в конце спектакля одну из девушек “спускали” вниз и уронили. Она потеряла сознание и мы думали о самом страшном. К счастью все обошлось, она в порядке. У нас нет выхода и приходится приспосабливаться и относится к отсутствию нормальной инфраструктуры с юмором, местами даже черным. А что делать? Только прикалываться. 

Все это в целом даже весело, но по большей части актерам. Мне, как режиссеру, надо отвечать за все. У кого-то нет настроения - надо поговорить, успокоить. Приходится быть и психологом и актрисой, а иногда хочется стать киллером. К сожалению, по закону нельзя. 

В этот раз мы замахнулись на большой зал, он и правда огромный. Но мы ожидаем аншлага. Спектакль будет благотворительным, все вырученные за билеты деньги мы передадим двум тяжело-больным мужчинам. 

Сейчас у меня началась стадия бессонницы - она всегда начинается за месяц до премьеры, потому что постоянно идет мыслительный процесс. После выступления я всегда мечтаю просто спать неделю, ни никогда не удается. Хотя мечтать-то можно.